1."В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог.
Оно было в начале у Бога.
Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть" (Иоанн 1: 1-3).
"Было начало. Было предначало этого начала. Было доначало этого предначала начала. Было бытие, было небытие. Было предначало бытия и небытия. Было доначало этого предначала бытия и небытия" ("Чжуан-цзы", гл. 2, за три столетия до И. Х.). С той лишь принципиальной разницей, что первое — это "благовествование" заодно и автора "откровения", а второе — баснословие китайских лжемудрецов, в самом мягком варианте — им, было, открылось, но они, по неразумию, не поняли.
Смотрим далее:
"В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков;
и свет во тьме светит, и тьма не объяла его.
Был человек, посланный от Бога; имя ему Иоанн.
Он пришел для свидетельства, чтобы свидетельствовать о Свете, дабы все уверовали чрез него" (Иоанн 1: 4-7).
После куцего "трактата о первоначалах" сразу начинается рассказ об Иоанне, представленном чем-то вроде пробного камня, что запущен с целью проверки "всех" на предмет преданности не-миру. Который, в свою очередь, охарактеризован как "свет", обладающий якобы сверхъестественной способностью светить во тьме, хотя непонятно, где еще можно и, главное, нужно светить. Оттого ближайшая, по всей видимости, аналогия здесь — тот назойливый свет, которым пытаются измотать и заставить капитулировать человека при многосуточных, конвейерных допросах. Подтверждение находим в следующих строках:
"Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир" (Иоанн 1: 9).
То есть автор намекает, что, хочешь того или не хочешь, но от этого "Света" все равно никуда не денешься. Из этих слов со всей непреложностью следует, что явление Иоанна и, тем более, Иисуса не имело своей целью просвещение людей (они и так на него обречены). Целью было именно приведение их к присяге ("дабы все уверовали"), и вот смысл этой процедуры нам, если рискнуть применить элементарную логику, автор "благовествования" и должен объяснить.
2. И автор тут же объясняет:
"В мире был, и мир чрез Него начал быть, и мир Его не познал.
Пришел к своим, и свои Его не приняли.
А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими,
Которые не от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родились" (Иоанн 1: 10-13).
Во-первых, мы узнаем, что, вопреки анонсу, "Свет" явился не ко всем, но только к каким-то "своим". Во-вторых, эти "свои" его приходу почему-то не обрадовались (не потому ли, что сочли присягу излишней?). Зато, в-третьих, нашлись еще какие-то другие, не "свои", но при этом прямо рожденные от бога, которым он — и это, надо полагать, некая ритуальная формула — "дал власть быть чадами Божиими". То есть приходится понимать так, что "чадами" они уже были, а "Свет" дал им еще дополнительно власть быть оными. [Что, вероятно, наделило их правом произносить другие ритуальные формулы, типа "Властью тарабарского короля!" или "Ваши документы!" — и если в последних будет отсутствовать отметка о богосыновстве, осиять человека светом до тех пор, пока он не осыновеет.]
3. Впрочем, никаких специальных сеансов по осиянию не предвидится. Сюжет (как он представлен в иоанновом тексте) гораздо проще. Его ничтоже сумняшеся пиарит сам Иисус:
"Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную.
Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него.
Верующий в Него не судится, а не верующий уже осужден, потому что не уверовал во имя Единородного Сына Божия" (Иоанн 3: 16-18).
Из этой, устроенной как кнут и пряник, саморекламы следует, что некто "Бог", очевидно, не удовлетворенный состоянием своей популярности у племен Иудеи, представленной как "мир", послал в нее (в "него") своего агента, именуемого "Сыном", чтобы тот, рекламируя его как товар с большой буквы, запугивал одних, т. е. отвергнувших Товар, и сулил громадные дивиденды другим — в данном случае — в виде освобождения от судебной ответственности за непокупку Товара. Эта чисто коммерческая претензия на монополию на "мир" и его обитателей закономерно (т. е. в полном согласии с извращенной логикой "не-мира") объявляется следствием такой непомерной любви Товара к миру (фактически — рынку), что ради нее он совершает поступок, призванный поразить всякое сентиментальное воображение: отдать ему своего "Сына".
Однако, поскольку и из иоаннова сюжета со всей непреложностью следует, что "отдать" на самом деле означает — показать, попугать-подразнить и забрать назад, то. Демагоги, бесспорно, имеют полное право и далее продолжать истолковывать все это в угодном им смысле, а толпа, соответственно, в-смысле-для-других, т. е. "искренно", т. е. для этих самых демагогов. Меня интересовали только семантика и синтактика аферы под названием "христианство", а не его прагматика. Больше не интересуют.
