Неожиданно все вдруг стало происходить в одно и то же время. Во-первых, Карла и Александр Александрович отправились в путешествие. Во-вторых, пират решил наведаться в квартиру, где он видел привидение и домового. В-третьих, бабушка проснулась от хлопка закрываемой входной двери, но подумала, что это она от голода проснулась, и пошла на кухню. В-четвертых, кое-кто из плохих выбрал эту дождливую ночь, чтобы обделать кое-какие подлые делишки. В-пятых, пират встретил чуть попозже индейца, но не узнал его в темноте, потому что индейцы не шляются, как дураки, по враждебному городу в наряде из перьев, с луком и томагавком. Даже в детстве. Примерно, в таком порядке всё произошло, приблизительно.
Однажды, когда индейцы были маленькими, они мечтали о всяких прекрасных вещах: поджечь школу, отправиться в прошлое и бродить по берегам пяти озер, немного побыть флибустьерами в Карибском море, чтобы каникулы не кончались, посмотреть таинственный фильм "Крестный отец". Ну, много о чем. Потом индейцы выросли, повзрослели, и перестали быть индейцами. Один остался, которого звали Собака Легкие Ноги. Его имя было неизвестно никому, его нельзя было отличить в толпе бледнолицых, родная мама не знала ничего про его индейскую жизнь. И вот тут-то оказалась проблема: не было никакой индейской жизни — это Собака Легкие Ноги недавно сообразил. Он являлся совершенно неуловимым индейцем, ведь никто не знал, что он индейский лазутчик во вражеском лагере.
Настало время найти директора, потому что на одноклассников не было надежды.
Много, много лет назад, когда индейцы учились в пятом классе, они придумали здоровскую шутку. Повесить первого апреля на двери школы объявление, что занятий не будет, потому что сложились экстренные обстоятельства. Они целый вечер хохотали и пихались в своем подвале, наперебой рассказывая друг другу, как все ученики не явятся на уроки, про то, что взбесятся учителя, а толстый директор сразу же от огорчения исхудает до смерти. А сами индейцы дисциплинированно придут в свой класс, сядут за парты и повеселятся. Поиграют в самых примерных. Специально домашнее задание выполнят. Учителя опупеют от их уровня знаний.
Моросило, лилось с крыш — последний зимний снег стаивал, а на следующий день обещали похолодание до минус пятнадцати и метель.
— Завтра тоже не будем прогуливать, нагулялись по морозу, харэ, — сказал тогда кто-то из них.
Индейцы примостились на втором этаже в подъезде дома напротив школы, прижавшись ногами в мокрых тонких школьных штанах к теплой батарее. Собака Легкие Ноги помнил, что они без курток были, потому что жили совсем рядом со школой. В одном дворе, в одну помойку их посылали мусор выбрасывать.
Белая бумажка с объявлением, напечатанным на машинке с нестандартным мелким шрифтом, уже промокла, а еще никто даже не пришел.
Наконец дверь отворилась и вышла сторожиха Рая. Пошла потеха — решили индейцы.
Сторожиха с неудовольствием оглядела хмурое небо и грязные кучи снега и льда во дворе и вернулась в школу, оставив дверь открытой и прикрепив ее зеленой бечевкой к специальному крюку, чтобы не закрывалась. Потому что тяжеленную дверь и первоклашкам, и второклашкам было открывать тяжело.
— А я так и знал, — сказал кто-то из них, кажется, Большерогий Олень.
Сорвалось — шутка не вышла.
В школу потянулись первые ранние пташки за знаниями и хорошими отметками. На "Жигулях" приехала с каким-то мужиком физичка, в которую по слухам были влюблены все десятиклассники. Эта фифа подкрасила губы, поцеловала своего ухажера, снова подкрасила губы, поправила прическу и поскакала, цокая каблуками и мечтательно улыбаясь, учить недоразвитых старшеклассников своей физике.
— Говорят, она в лаборатории с некоторыми училками и учителями курит.
— Ага, и пьет вино и танцует.
— Играет в бутылочку и целуется.
— И неприличные анекдоты рассказывает.
Медленно и неумолимо наступало время принятия очередного окончательного решения: что делать. В школу-то идти?
Получается: поскольку собирались, значит, следует спокойно отправиться на уроки, тем более, осталось до летних каникул два месяца. И зачем четверть начинать с прогула. К тому же известно: где день, там и второй, третий. Родители в школу, скандалы, наказания. Спецшкола, детская комната милиции, материнские слезы, тюрьма.
Собака Легкие Ноги смотрел на листья в реке, когда понял, что за ним наблюдают. Он не подал вида, а терпеливо стал дожидаться, когда этому непрошеному наскучит его изучать. И пытался вспомнить — он остановился здесь у излучины, потому что почувствовал слежку, или же заметил наблюдателя, потому что неожиданно, даже для себя, остановился посмотреть на реку.
Когда появились директор с завхозом, веревка сорвалась с крюка, и дверь захлопнулась. Жаль, никого не убило. С большим интересом директор стал читать объявление. А потом аккуратно отколол кнопки, сложил листок и медленно повернулся и осмотрелся. Индейцам показалось, что он остановил взгляд на окне, в которое они только что смотрели. Отдышавшись под "капитанским мостиком", они решили, что оставили достаточный кусок прерии между собой и директором. На первый урок теперь они дойти не успевали даже быстрым шагом.
— Отпечатки! — вдруг почти закричал Лис Много Хвостов.
— Да мы все видели, что там есть опечатки, — возразил Сова Большой Коготь, — У тебя же трояк по русскому. Но какая разница, что там ошибки?
— Отпечатки пальцев, глухая тетеря! Нас теперь вычислят.
— Еще по группе крови, кажется, разыскивают, — подключился умный Большерогий Олень.
С чрезвычайной заинтересованностью они принялись обсуждать нависшую угрозу, когда этажом ниже открылась и закрылась дверь. И лишь Собака Легкие Ноги, который в этот момент молчал, ощутил, как поднялся холод снизу волной одновременно с удаляющимся звуком шагов. Было похоже на если вечером в лесу пройти мимо оврага. По теплой дороге, по желтой пыли, нагревшейся на солнце, дороге, по которой сегодня прошло столько разных людей, и с ними не случилось плохого.
Они, конечно, попытались устранить возможность их опознания. По отпечаткам пальцев.
Но оказалось больно. Даже смотреть на Лиса Много Хвостов, когда он с силой провел куском новенькой наждачной бумаги по указательному пальцу правой руки.
По крайней мере, диктанты писать не сможет некоторое время, — подумал Собака Легкие Ноги.
Они забинтовали друг другу пальцы на руках, как будто они все порезались, затачивая бритвенными лезвиями множество карандашей. Решили, что вдруг и так сойдет. И отправились на Васильевский на аттракционы. На машинках кататься на деньги на питание за месяц.
Они хорошо провели время. Повеселились. Собака Легкие Ноги, конечно, не знал, как другие бывшие индейцы теперь вспоминают тот день. Лично у него и сейчас возникала дрожь в коленках: едешь себе на машине спокойно, оглядываешься, где остальные. А тебе в лоб выкатывается неизвестно как втиснувшийся в машину директор твоей школы. И в бок его машины с диким воплем врезается завхоз, не менее значительного вида мужчина.
Оказалось, что директор с завхозом сказали учителям, что в роно пойдут, а сами не удержались. Они тогда договорились, что индейцы не проболтаются. И взаимно.
Собака Легкие Ноги хотел узнать, встретиться теперь и спросить своего директора. Подойти и сказать: разрешите задать вам один вопрос. Только он не знал какой. Может быть, даже такой глупый: вы знаете тайну, которая есть? А эта тайна существует?
|
|
|